На широте Владивостока - Виктор Тихонов

В разговор ученых влез Александр, владелец самого маленького и наименее мореходного катера

– У меня уже рубку волной захлестывает. Надо уходить, прятаться от шторма.

– Куда пойдем? – включился Олег. Его экипаж состоял из жены и дочки и им уже наверняка давно надоела болтанка посреди открытого моря.

– За Желтухина?

– Давайте лучше на Клыков, там стоянка от всех ветров защищена, а идти почти столько же.

– Здесь кто-нибудь остается? – спросил Олег.

– А смысл? Сторожить тут нечего. А если проход откроется, то на «Элис» его сразу засекут.

Маломерный флот начал заводить двигатели. Маневры не остались незамеченными с борта «Эдема». Водномоторники предложили капитану мегаяхты присоединяться к стоянке в безопасной точке и двинулись в сторону едва заметного берега. Буй, отмечавший переход в родной мир, пропал среди белых шапок штормовых волн.

На рейде у острова разместились в уже становившемся привычным порядке. Мелкие катера и примкнувшая к ним «Элис» стояли на якорях неподалеку от берега в одной связке. Пятидесятиметровая туша мегаяхты расположилась мористее. Почти все водномоторники собрались на борту шхуны в надежде получить более внятное разъяснение ситуации от ученых. Все уже осознали, что Иванов в качестве популяризатора науки был почти бесполезен, так что рассказать правду об эксперименте попросили его заместителя Виктора Артуровича. Худой и мелковатый зам профессора оказался хорошим рассказчиком, сразу отбросившим физические термины и математику. В результате Вал воспринял следующую информацию:

В институте в рамках работы над теорией поля была разработана система уравнений описывающая физическое состояние планеты. В ряде географических координат она требовала дополнительных переменных. Это и были сопряжения пространства – «точки перехода». Вели они в разные миры, проход в которые, согласно уравнениям Иванова, открывался либо с помощью огромных энергий, сравнимых с ядерными взрывами, либо с помощью дозированного вмешательства на точки перехода сконструированного в институте прибора. Мир, в котором экспедиция находилась сейчас, можно было назвать и другим измерением, и параллельным, и перпендикулярным пространством. Официального термина не существовало. Он был связан с пространством родной Земли сразу четырьмя переходами, но для эксперимента выбрана была точка в окрестностях Владивостока по двум причинам – остальные лежали вне границ России и главное, здесь присутствовала еще одна переменная, суть которой надеялись понять в процессе экспериментов. Суть выяснили. Переход был процессе закрытия, и это важнейшее открытие, дополняющее теорию профессора… Тут Вал не выдержал:

– Это важнейшее открытие известно только с этой стороны закрывшегося перехода. А институт и Нобелевская премия – с другой. Расскажите лучше про этот мир и про другие проходы на Землю.

– Теоретически, основные физические константы в разных мирах не меняются. Вы же видите, что этот мир очень похож на Землю-прим. Но, как вы уже имели возможность убедиться, различия менее фундаментальные, конечно, имеются.

– То есть развитие похожих миров шло параллельно, но с разной скоростью и разными результатами?

– Да. Как мы уже имели возможность убедиться, в очень похожем, возможно даже идентичном мире отсутствует человеческая цивилизация, зато имеются ящеры, напоминающие мелких динозавров… Мне трудно делать какие-либо заключения в этой области, я физик, а не философ… К сожалению, никто не подумал о том, что экспедиции понадобятся столь различные специалисты.

– Да уж, кто бы мог подумать, что придется обходиться своими силами, без помощи человечества, – мрачно вступил в разговор Олег. – Хотя вы могли бы догадаться не лезть в дыру, которая вот-вот захлопнется…

– Наша теория еще только формируется и данный эксперимент… – начал было уязвленный Виктор Артурович.

– Ваш эксперимент удачно забросил нас черт знает куда. Спасибо.

– Пожалуйста, – вежливо ответил профессор Иванов, упорно не воспринимавший закрывшийся портал как неудачу в эксперименте. Ученого интересовали накопленные данные, а не мелочи, вроде заблудившейся в чужом измерении экспедиции.

– А другие точки перехода? Как их найти?

– Все просто, – продолжил Иванов.

Он явно не потерял присутствия духа и был и дальше готов совершенствовать свою теорию поля.

– Все точки зафиксированы на картах, а ДРМ дает направление на любую, при определенной настройке. Надо будет просто добраться до них и перейти в наше пространство.

– Значит у нас есть надежда. А где расположены эти точки? – спросил Олег. – И как до них добраться?

Ученые развернули на столе салона карту мира, изрядно расписанную различными пометками.

– В данный момент, – продолжил профессор, – нас интересуют три точки, помеченные на карте зеленым маркером. Это дублирующие переходы. Наша задача – добраться до любого из них. – Он указал на три точки и победно оглядел собравшихся. – Как видите, эксперимент был хорошо рассчитан и практически безопасен!

Тирада, которую выдал Костя в ответ на такое заявление, включала в себя целых два приличных слова. Оба были предлогами.

– И как вы полагаете, мы туда доберемся? – перевел на литературный русский Олег.

– Но ведь ваши корабли и наняли для того, чтобы попасть в это измерение и вернуться обратно, – удивился ученый.

Костя повторил свою фразу, добавив в нее пару красочных метафор. Присутствующие в состоянии шока глядели на точки на карте. Одна из них была почти посредине Африки, другая где-то в Андах, третья вообще на побережье Антарктиды.

– У кого какие предложения? – поинтересовался после долгого молчания Виктор Артурович

– Подумать, – за всех ответил Олег. – А пока ужинать и спать. Уха уже два часа как остыла.

– Простите, – вмешался Иванов. – У меня складывается впечатление, что я не совсем понимаю ситуацию…

– Все очевидно, – ответил Вал, закрыв ладонью рот Кости. – На наших лодках до этих точек добраться сложно. Очень сложно. А без топлива ну совсем сложно. Пошли ужинать.

Перебравшись на палубу своего катамарана Вал спросил Олега

– А может, стоит бросить якоря подальше от «Эдема»?

– Зачем? – удивился Олег

– Не нравятся мне такие соседи. Консервная банка, набитая нашей убогой элитой и их холуями. Когда у них начнутся разборки кто есть кто, без стрельбы не обойдется. Может отойдем, чтобы случайной пулей не задело?

– Не любишь ты руководство, – грустно констатировал Костя, перебрасывая свою стотридцатикилограммовую тушку на борт катамарана. – А они о тебе заботятся. Работу вот дали.

– И как всегда всех поимели. Теперь за сто тысяч рублей аж в Южную Америку переться.

– Почему именно в Америку?

– В центральную Африку лично я не полезу. Судя по карте, там больше тысячи километров по джунглям получается. А джунглях динозавры. Или кто еще похуже.

– А Антарктида?

– Даже не думай. Никогда во льдах не плавал? На наших посудинах и до материкового льда никогда не добраться. А точка, как я видел, не на берегу. Нашел героев-полярников.

– Ну и как мы можем пересечь океан на маломерных катерах?

– Мой «Тотем» и океан пересечет. Штука непотопляемая.

– А топлива где столько возьмешь?

– Буду грести, – грустно ответил Вал. Бывший штурман дальнего плавания, он лучше других представлял все трудности перехода через самый большой океан планеты.

С «Астры» позвали на ужин. Первый день великого эксперимента подошел к концу. Пятьдесят с лишним землян оказались в чужом мире, который не был рад их появлению.

На борту «Эдема» приблизительно такой же разговор проходил в комфортабельном кабинете Лобова. Доклад о ситуации делал директор института ядерной физики Одинцов. В отличие от «Элис», на совещание были приглашены только избранные, Геннадий Иванович не любил людных митингов. Присутствовали капитан, вице-губернаторы, ученый и Олег Петрович. Прочим Геннадий Иванович собирался огласить готовое решение. Получив информацию от директора института, чиновники возбудились и выпали из конструктивного обсуждения. В конце концов олигарху пришлось дать знак начальнику охраны. Олег Петрович пресек поток обвинений и жалоб, просто бросив несколько фраз о необходимости единоначалия и неприемлемости демократии в чрезвычайных условиях. Возможность оказаться вне руководящей верхушки быстро отрезвила вице-губернаторов. Дискуссия стала более осмысленной. По своим мореходным качествам «Эдем» был вполне способен достигнуть побережья вблизи любой альтернативной точки перехода за исключением разве что антарктической. Но топлива не хватило бы и на десятую часть пути. Дискуссия постепенно зашла в тупик, как и параллельный ей разговор на борту шхуны. Единственное конструктивное предложение внес Олег Петрович. Он предложил забрать с «Элис» самый ценный в сложившейся ситуации предмет – прибор перехода между мирами.